^{Международный форум-выставка социальных технологий «СОЦИО»}

Что такое адаптивный интеллект, почему в современных условиях стремительных изменений он актуален для всех, а также о том, как и зачем его развивать, рассказал Валерий Гут. Это первая часть большого интервью с основателем Института Адаптивного Интеллекта. 

Валерий Викторович, первый вопрос, который напрашивается, глядя на то, что происходит сегодня в мире, как люди воспринимают изменения, которые происходят абсолютно во всех сферах нашей жизни? Ведь если раньше изменения происходили, скажем так, последовательно, — в образовании, в культуре, в политике, в экономике, — то начиная с 2020 года, с пандемии изменения стали совершенно тотальными. Как люди реагируют на эти процессы, какие основные модели поведения вы наблюдаете?

В прошлом людям было проще планировать своё будущее. Например, 500 лет назад можно было точно сказать, как сложится жизнь человека. Крестьяне знали, что будут работать на земле, а монахи — служить Богу.

С развитием технологий, особенно книгопечатания, появились первые возможности сменить профессию и вырваться из привычного жизненного сценария. Постепенно скорость изменений ускорялась, и маховик стал раскачиваться с очень высокой амплитудой. И вот мы уже попадаем в 20-й век, и здесь давайте вспомним Есенина, его знаменитое стихотворение «Сорокоуст», где есть строчки про жеребёнка, который бежит за поездом: «Милый, милый, смешной дуралей, ну, куда он, куда он гонится, неужели не знает, что живых коней победила стальная конница!». То есть 20 век был шоковым веком в том смысле, что тысячелетние уклады перестали работать.

Есть знаменитая история американского юриста, когда в начале 20 века его отговаривали идти на работу к чудаку по имени Генри Форд, придумавшему тележку, которая сама катается. Юристу говорили: «Что ты делаешь? Это ведь причуда, это же временное явление, а лошади – они навсегда!»

То есть 20-й век был веком шока для психики, для всей эволюционной, культурной, психологической составляющих. Всё стало меняться.

Кто мог представить, что человек сможет летать в космос и возвращаться обратно, гулять по Луне? Это казалось невозможным. Никто не думал, что изобретут самолёты. Что можно будет добраться из одного конца России в другой не за полгода на лошадях и не за несколько недель – на поезде, а всего за один день.

К концу XX века люди поняли, что живут в эпоху перемен. Теперь мы умеем летать на самолётах и получаем образование, которое раньше было доступно не всем. И вдруг происходит ещё одна сенсация, к которой никто не был готов — Интернет. И он снова кардинально меняет нашу жизнь!

Тысячелетиями мы привыкли к физическому контакту, потому что раньше просто не было другого способа общения. Но с появлением интернета и социальных сетей мы смогли общаться с людьми со всего мира одновременно. Это вызывало радость, но также привело к изменениям не только в технологическом, но и в социальном плане.

Таким образом, человечество вдруг осознало, что постоянно происходит что-то, к чему оно абсолютно не готово. Да, мы живём сейчас лучше, согласно исследованиям экономистов: меньше войн, голода и болезней, доступны образование и социальные лифты. Но Всемирная организация здравоохранения стала фиксировать, что огромное количество людей испытывают хронические тревогу и стресс.

Почему я об этом говорю? 20 век и начало 21 века были периодом накопления изменений. Во время пандемии люди, которые и так чувствовали себя тревожно, оказались словно бы   запертыми в тесном помещении, где их продолжали сжимать дальше. Что ждёт нас в будущем? Об этом сегодня беспокоятся даже 40-летние. 

В мире происходят резкие социальные и политические изменения, а тут ещё пандемия нанесла мощный психологический удар. Резко увеличилось количество разводов, обращений к психологам и врачам. В несколько раз выросли продажи антидепрессантов. Многие до сих пор страдают постковидным синдромом: по некоторым данным, каждый третий переболевший COVID-19. Пандемия стала такой жирной чертой, разделившей прошлое и настоящее: так, как мы жили раньше, мы больше не будем жить никогда. Мы боимся будущего, боимся, что скоро нас заменит искусственный интеллект. Количество военных конфликтов растёт, и люди не знают, что с этим делать. Проблемы накапливаются, и становится ясно, что привычные способы отдыха и переключения уже не помогают. Мы не знаем, что делать, чтобы стать счастливыми, и постоянно беспокоимся об этом.

По прогнозам учёных, к 2050 году каждый второй будет иметь серьёзные психологические проблемы. Сейчас примерно каждый четвёртый признаёт: «Да, у меня проблемы, и я не смогу справиться с ними сам».

С этой проблематикой – страха, тревоги, стресса из-за перемен – начали работать учёные во время пандемии. Профессор психологии Роберт Штернберг одним из первых вышел на большую мировую исследовательскую арену с проблематикой адаптации к изменениям, выпустив книгу «Адаптивный интеллект». По его словам, человечество дошло до такого критического порога, что если оно не будет прямо сейчас пытаться адаптироваться к новой реальности, ему будет становиться хуже и хуже. Способность перестраиваться, менять себя, влиять на окружающую среду Штернберг обозначил как главный скилл 21 века.

Люди, конечно, будут бежать от перемен, например, в онлайн. В фильме Стивена Спилберга «Первому игроку приготовиться» они бегут в виртуальную реальность: живут в VR-очках, летают на другие планеты и едят в дорогих ресторанах. Мы понимаем, что некоторые из нас – да, навсегда уйдут в виртуальный мир. Но что делать тем, кто осознаёт, что мир изменился? Мир будет другим, и от человека зависит, каким он станет. Если человек не готов к реальности, она его раздавит. Но если он сможет приспособиться, то станет абсолютно счастливым.

Приспособиться могут сотни миллионов людей. Многие учёные и психологи обсуждают вопрос о том, как помочь людям адаптироваться к этому новому этапу мира без дополнительных травм.

Но как нам это сделать? Есть интересная книга Нассима Талеба «Чёрный лебедь» о том, как всё рушится под влиянием обстоятельств, и мы оказываемся у разбитого корыта, пытаясь понять, что делать дальше. Автор — экономист и биржевой трейдер, для которого любое движение рынка — возможность заработать. Однако в отличие от трейдеров, в реальной жизни мы не всегда понимаем, как действовать в постоянно меняющихся обстоятельствах.

Во время своего выступления на одной экономической конференции несколько лет назад я попросил участников поднять руки, если они слышали о Нассиме Талебе и его концепции антихрупкости. Практически все присутствовавшие подняли руки. Затем я задал вопрос: «Кто из вас читал книгу Талеба?». Только около 20% аудитории подняли руки. После этого я спросил: «Те, кто читал, смогли ли вы понять и применить идеи Талеба в своей жизни?». В ответ раздался смех. Таким образом, Талеб обозначил проблему антихрупкости, но не предоставил конкретных механизмов её развития. Чтобы двигаться дальше и создавать инструменты для этого, необходимо быть не только визионером, но и обладать навыками педагога. В итоге вопрос остаётся открытым: что же делать?

Когда я прочёл книгу Штернберга, в которой поднята эта тема, я понял, что его книга – это призыв к научному сообществу. Мы видим проблему и должны подумать о возможных решениях. Помню, как говорил себе и своим знакомым, среди которых есть учёные: «Как вы считаете, может ли концепция адаптивного интеллекта быть ответом на те вопросы, о которых мы только начинаем говорить?» 

Разумеется, возникла дискуссия. Прежде всего, участники обсуждения отмечали, что это просто новое слово, новая парадигма: что такое адаптивный интеллект, и чем он отличается от эмоционального интеллекта? Почему существует так много интеллектов? Возможно, интеллект всё же один, и нужно сосредоточиться на его развитии? Во второй дискуссии обсуждались психологические инструменты, как совладать с реальностью, в представлении разных школ и направлений. Может быть, просто следует объединить уже имеющиеся подходы и на их основе создать адаптивную систему? 

В такие моменты я всегда привожу простой пример. Люди болели гриппом до пандемии COVID-19? Конечно! Сто и двести лет назад. Были ли прививки от гриппа до COVID-19? Конечно, были, и они работали. Но вдруг появилась такая форма вируса, против которой нет лекарств. Это что-то новое, требующее новых инструментов. Этот простой пример показывает, что старые методы утратили эффективность в новой постпандемической реальности. Мы столкнулись с новым психологическим «вирусом» и необходимостью разработки новых инструментов для изучения терминологии интеллекта и его феноменологии.

Профессор Говард Гарднер предложил теорию множественного интеллекта, согласно которой интеллекты различаются, и их несколько. Эта теория обсуждается, но пока не опровергнута. Интеллект — это способность объединять фрагменты реальности в единое целое. Чем более развит интеллект, тем больше у нас возможностей для комбинирования и взаимодействия с фрагментами реальности. Поэтому я решил специализироваться на изучении адаптивного интеллекта. В 2021 году я пригласил учёных для совместных исследований, так и появился Институт Адаптивного Интеллекта. 

Мы разработали феноменологию и обнаружили, что опережаем коллег по всему миру в количестве научных работ. Сегодня мы уверены, что адаптивный интеллект тренируется, это не просто смекалка или «живучесть», которые раньше считались исключительно Божьим даром. Мы понимаем, что формула совладания с реальностью находится внутри нас. В психологии есть понятие личностный потенциал — это способность управлять своими ресурсами. Доктор психологических наук, профессор Высшей школы экономики Дмитрий Алексеевич Леонтьев в своей книге про личностный потенциал пишет, что само по себе наличие ресурсов совсем не гарантирует успех. Когда этой способности нет, отсутствует и адаптивный интеллект. Мы в Институте разрабатываем методики для развития таких способностей у каждого человека.

Да, одно дело – читать статьи про всемирно известных людей с развитым адаптивным интеллектом вроде Илона Маска или Джоан Роулинг, а совсем другое – пытаться преодолеть свои трудности, выйти из позиции жертвы, когда живёшь где-нибудь в российской глубинке. Получится ли, сможет ли справиться с обстоятельствами обычный человек, без миллиардов и космических кораблей?

Я часто слышу этот вопрос. Ответ на него прост: «Конечно, да!». Попробуйте вспомнить своего родственника, у которого в прошлом были серьёзные трудности, но он с ними справился сам. И люди всегда вспоминают человека какого-то поколения своей семьи. Тогда зачем брать пример с недосягаемого Илона Маска, когда перед глазами пример родственника? Ведь генотип и фенотип определяют наши способности. Научно доказано, что, например, часть способностей мамы передаётся её дочери. Эта часть раскрывается неожиданно для самого человека, внезапно и автоматически. Поэтому только представьте, какая фенотипическая сила в вас! Возможно, вы просто не знаете, как её использовать. Задумайтесь о том, что адаптивность и способность меняться — это полезные навыки для роста и преодоления трудностей. Они помогут сохранить себя и не поддаться депрессии. Когда беда приходит к одному человеку, он теряет себя и смысл жизни, но ведь другой в такой же ситуации принимает её и находит причину жить дальше и, более того, помогает находить смысл жизни окружающим. 

Что это за помогающие силы и причины, какие из них есть во мне, как я могу их распаковать в себе, использовать? Возможно, тогда я смогу стать неуязвимым, как герои Marvel? Почему бы не восхищаться своей, а не чьей-то киношной жизнью? Адаптивный интеллект помогает разобраться в себе и понять, как устроен наш внутренний мир. Начните работать над собой, чтобы гордиться собой, и чтобы дети ваши гордились вами. Для многих это настоящее открытие: а что так можно было? Да, адаптивный интеллект помогает как справляться с бедами, так и улучшать свою жизнь, жить так, как хочешь. Важно, чтобы люди знакомились с этими механизмами, и сами открывали их у себя. Для этого нам не всегда нужен Илон Маск. 

Звучит очень оптимистично и обнадеживающе. Наверное, это лучшая модель — когда равняешься на самого себя. Но как в этой сверхдинамичной действительности строить планы на будущее? Помните поговорку: «Хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах». Ты чего-то ждёшь, к чему-то идёшь, на что-то надеешься, а через год-два все эти воздушные замки рушатся. 

Недавно я обсуждал возникновение эмоций с моим учителем и научным руководителем, доктором психологических наук, Евгением Доценко. Он сейчас работает со мной в Институте Адаптивного Интеллекта. Он говорил о том, что многие люди сегодня не умеют и не хотят работать с эмоциями. Представим себе, что я чем-то разочарован, потому что у меня что-то не получилось. У меня угнетённое состояние, из которого я очень хочу выйти, справиться с этими негативными эмоциями. Но важно помнить, что эмоции, как контрольные лампочки на приборной панели в автомобиле: они лишь предупреждают нас о каких-то проблемах, но, как правило, сами не являются таковыми. А люди пытаются бороться с этими “лампочками”, вместо того чтобы решать реальные проблемы. 

Поскольку я терапевтирую людей, могу с уверенностью сказать, что одна из серьёзных причин депрессии и панических атак — заблокированная эмоциональная сфера. Человек не понимает, что делать со своими чувствами, и это приводит к негативным последствиям. Психика подсказывает, что нужно поговорить о своих переживаниях, но часто люди учатся подавлять эмоции. Они так привыкли и не видят другого решения. Так происходит из-за обесценивания эмоционального проживания в семье. У всего есть причина, и поэтому Евгений Леонидович Доценко как раз и говорит о том что эмоция — это всегда лампочка.

Эмоции возникают из-за разницы между ожиданиями и реальностью. Например, человек ставит перед собой цель и планирует её достичь. Но в реальности он может достичь только 30% задуманного, а остальное придётся отбросить. Так произошло у многих людей, начиная с 2020 года. Когда у нас что-то не получается, естественно, появляются отрицательные эмоции. И большинство начинает грешить на реальность: «Как же так, ведь у меня есть план! Почему он не реализуется?! Я буду жаловаться!». А на кого жаловаться? На реальность? Я это называю «спорить с Богом». 

Важно понимать, что реальность неподвластна нашему контролю, и мы можем влиять на неё только через формирование ожиданий и целеполагание. Жизнестойкость и целеустремлённость — психологические состояния, которые определяют наше взаимодействие с реальностью.

Когда мы говорим о концепции адаптивного интеллекта, мы имеем в виду эффективное планирование и быструю адаптацию к меняющейся реальности. Важно иметь несколько альтернативных стратегий и алгоритмов наготове, чтобы быть готовыми к любым ситуациям. Мы делаем микрошаги и анализируем, какая стратегия даёт наилучший результат. Если реальность поворачивается не той стороной, у нас уже есть готовые альтернативные стратегии, и мы можем быстро переключиться на них. 

Давайте вспомним, как ведут себя рыбаки. Дилетанты находят себе удобное место, закидывают удочку и ждут. А у настоящих потомственных рыбаков всегда множество вариантов прикормки, они всегда пробуют различные места. В итоге у опытных —  по 4 ведра рыбы, а у дилетантов — всего 2 штучки. Вот пример, как в одной и той же реальности один вытаскивает для себя максимум, а другой довольствуется малым. Эта способность как раз из области психологии. Именно в такие моменты мы учимся контролировать свои эмоции и работать с ними на самом раннем этапе, а не просто с «лампочками». 

Важно помнить, что изменения могут длиться разное время. Зная об этом, мы можем подготовиться заранее и быть готовыми к любым поворотам событий.

Материал по теме Как сохранить и поддержать психическое здоровье в условиях стресса? Материал по теме Адаптивный интеллект: определение понятия